Шехтель Ф.О. «Проект церковной утвари»

«Нет в наличии»

Шехтель Федор Осипович «Проект церковной утвари». 1888 год. Бумага, графитный карандаш, перо, коричневые чернила, акварель, темпера. 

В правом нижнем углу нанесены подпись, дата и указано место, где была выполнена работа: «Ф. Шехтель Москва 88 г.». По способу нанесения не вызывают сомнений в подлинности, по характеру начертания соответствуют автографам русского архитектора Федора Осиповича Шехтеля (1859-1926). Рисунок также снабжен авторскими надписями, указывающими название предметов и церковь, для которой они были выполнены: «церковь въ «Кирицахъ», имънiе С.П. фонъ Дервизъ». Строительство дома и церкви в «русском стиле» в имении С.П. фон Дервиза «Кирицы» в Рязанской губернии было одним из первых крупных заказов Ф.О. Шехтеля, над которыми он работал шесть лет с 1883 по 1889 годы.

По уровню исполнения «Проект церковной утвари» Ф.О. Шехтеля имеет несомненное музейное значение.    

ШЕХТЕЛЬ Фёдор Осипович (Франц Альберт Шехтель, 1859–1926)

Ф.О. Шехтель, фото 1890-х годов

Архитектор Федор Осипович Шехтель, а точнее Франц Альберт Шехтель олицетворяет отечественный модерн. Он вошел в историю как автор роскошных частных особняков для новой буржуазии рубежа XIX-XX веков. Федор Шехтель строил банки и вокзалы, гостиницы и церкви, театры и типографии, памятники и даже бани.

Федор Шехтель родился в Петербурге в немецкой семье из Баварии. Шехтели торговали винами, табаком и мануфактурным товаром. Отец будущего архитектора Иосиф Шехтель окончил Технологический институт в Санкт-Петербурге, став инженером-технологом. В Саратове отец вместе со своим старшим братом управлял крахмальным заводом, ткацкой фабрикой, гостиницей, театром. После скоропостижной смерти отца и брата семья осталась без средств. Мать, Розалия Доротея Гетлиб, отдала на усыновление двух из шести детей, а сама переехала в Москву, где по протекции своего родственника устроилась экономкой в дом Павла Третьякова. Вскоре по прибытию в Москву Шехтель начал работать в мастерской видного архитектора Александра Каминского, а чуть позже юноша поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества на архитектурное отделение. Францу-Альберту приходилось заботиться о больной матери и много работать, чтобы содержать семью. Времени на учебу почти не оставалось — в 1878 году студента отчислили за «плохую посещаемость». В результате он не получил диплом архитектора, но получил работу и старт у Дмитрия Чичагова, Константина Терского, в архитектурных мастерских с хорошей репутацией и клиентурой.

Почти десять лет Федор Шехтель работал как иллюстратор. Он оформлял журналы, иллюстрировал книги, рисовал театральные афиши и даже ресторанное меню. В начале 1880-х годов Федор Шехтель начал работать еще и как театральный художник. Он оформлял киоски, выставочные павильоны, создавал декорации и костюмы для спектаклей в театре «Скоморох» и Большом театре. Основной областью применения творческих сил молодого Шехтеля были декорации. Он рисовал их для театральных постановок и народных гуляний. По рисункам Шехтеля в парках Москвы сооружали театры, галереи, открытые эстрады, павильоны, в Петербурге построили театр «Ливадия» и ресторан в китайском стиле «Кинь-Грусть». Самой крупной работой архитектора стал московский открытый театр «Антей» в помпейском стиле.

Благодаря кругу знакомств молодой проектировщик нашел клиентов для проектирования частных домов и загородных усадеб. Большинство — за пределами Москвы, что было связано с отсутствием у него диплома о законченном профессиональном образовании. По рекомендации Каминского, Шехтель был приглашен для обновления усадеб семьи железнодорожных магнатов Дервизов в Рязанской губернии — в Сохе, Старожилове, Кирицах и Дягилеве. Потом — для династии Морозовых. Вместе с Каминским, Терским и Чичаговым в 1884—1887 годах Шехтель участвовал в застройке обширного владения Глебовых-Стрешневых на углу Большой Никитской улицы. По проекту Терского на участке было построено здание театра Георга Парадиза (ныне театр им. Маяковского), лицевой фасад которого был выполнен по чертежам Шехтеля. Шехтель работал быстро и в стиле, который нравился заказчику, совмещая черты всех известных ему стилей: монастырские башни соседствовали со средневековыми, а византийские элементы переплетались с готическими.

Постройка в стиле «английской готики» особняка Зинаиды Морозовой на Спиридоновке стала поворотом в карьере. В проекте отошел от популярной фронтально-фасадной композиции, поставив городское здание посреди участка с отступом от красной линии улицы. Архитектор придал одинаковую выразительность всем фасадам здания. Внутри помещения организованы вокруг своеобразного «ядра» — парадной лестницы. Архитектор впервые применил характерный для него в будущем прием укрупнения отдельных декоративных деталей и увеличению высоты помещений. Теперь его постройки выглядели особо монументально. К оформлению интерьеров Шехтель привлек художника — Михаила Врубеля, который выполнил панно «Утро», «Полдень», «Вечер» и скульптуру «Роберт и Бертрам». В 1894 году, во время строительства особняка Морозовой, 35-летний Шехтель, наконец, получил диплом техника-строителя и смог работать самостоятельно.

Московские особняки, здание МХТ и Ярославский вокзал Федора Шехтеля стали яркими образцами русского модерна. При строительстве он использовал современные дешевые и надежные материалы: каркасные конструкции и металл, железобетон и стекло, глазурованный и облицовочный кирпич. Основным принципом архитектора было проектирование не «снаружи внутрь», а «изнутри наружу». Шехтель считал, что не владелец должен приспосабливать постройку под себя, а она сама должна быть построена с учетом потребностей хозяина. Архитектор уделял большое внимание планировке и интерьеру. Шехтель реконструировал здание Художественного театра (сегодня — МХТ имени Чехова): зрительный зал оформил на контрасте темного и светлого, потолок расписал в серебристо-сиреневых тонах, стены украсил бледно-розовыми фонариками. В театре Шехтель продумал все — от деталей отделки до знаменитого занавеса с белой чайкой. В 1901 году Федор Шехтель стал академиком Академии художеств.

Сохранилось более 200 (!) творений архитектора Федора Шехтеля, 86 — в Москве. В 1920-е годы советская власть назначила мэтру архитектуры «щедрую» пенсию в 75 рублей в месяц. Прожить на эти деньги с женой и дочерью было невозможно. Архитектор горько шутил: «Пришлите мне лучше яду… Я строил всем – Морозовым, Рябушинским, фон Дервизом и остался нищим. Глупо, но я чист».